Легендарному артисту цирка Валентину Дикулю 3 апреля этого года исполнилось 70 лет. Он сумел побороть неподвижность после страшного падения с высоты и помогает подняться с инвалидной коляски тысячам людей. Сегодня он – герой и гость рубрики «Гостиная».
- Валентин Иванович, прежде всего, разрешите поздравить вас с юбилеем! Здоровья вам и долгих лет жизни! Для миллионов людей вы стали символом стойкости и мужества, настоящим русским богатырем. Когда вы впервые ощутили в себе этот дар - умение противостоять невзгодам?
- Наверное, меня закалило послевоенное детдомовское детство. Внешне от других ребят я не отличался. Правда, был жилистый и смелый, часто меня звали на помощь разбираться с обидчиками малышей. А вообще, мы для наших воспитателей были кем-то вроде волчат, никакой любви к себе мы, конечно, не видели. Лишь одна бабушка, работавшая на кухне, привечала меня, всегда припасала какой-нибудь сладкий гостинец. И я, к ней прильнув, горько плакал, а она меня успокаивала, жалела. Я знал, что я сирота, но все время, пока рос в детдоме, ждал, что когда-нибудь придут добрые люди и заберут меня к себе…
- Вы несколько раз сбегали из детдома, и вас неизменно находили в цирке. А почему не в театре, к примеру, или на корабле, готовом к отплытию в дальние страны?
- Цирк меня покорил еще в третьем классе. Когда к нам приезжал на гастроли цирк шапито, я, действительно, перелезая через заборы и всякие ограждения, рвался в этот чудесный шатер и мог часами любоваться и восхищаться мастерством артистов, творивших в своих усыпанных блестками костюмах чудеса на залитой светом арене. Я тогда дал себе слово, что стану циркачом. В пятом и шестом классе, спрятавшись в товарных поездах, добирался даже до Москвы, до училища. Меня обнаруживали, доставляли назад, в детдом, где жестоко наказывали и даже били. Но проходило какое-то время, и я вновь убегал в цирк. Потом артисты перестали меня выгонять, помаленьку привыкли к такому странному и упорному беглецу, стали мне доверять небольшие поручения. Детдом подготовил меня к жизни, закалил характер. Бывали случаи, когда детдомовцы сбегали навсегда, попадали в сомнительные компании, вплоть до воровских «малин». Мне же цирк дал первые уроки ответственности и трудолюбия, я всегда аккуратно и опрятно выглядел. Надо сказать, что почти все из нас учились неважно, если не сказать ужасно. Но цирк настолько повлиял на меня, что вскоре я стал таким прилежным учеником, почти отличником, что педагоги не могли нарадоваться. Я уже тогда понял, что если хочу связать свою жизнь с цирком, то обязан быть грамотным и умелым, правильно распоряжаться свободным временем. Когда цирк уехал, я записался в борцовскую секцию, продолжал тренировки, занимался спортивной гимнастикой и акробатикой. Так что именно цирк вывел меня в люди, на честную и прямую жизненную дорогу. Он для меня как воздух!
- После того страшного падения с 13-метровой высоты вы, подающий надежды воздушный гимнаст, на долгие годы оказались прикованным к инвалидной коляске. Как вам удалось победить неподвижность?
- Мои мечты стать артистом цирка крепли год от года, лет в 14 я придумал номер для воздушных гимнастов, решился показать его в цирке, и, на удивление, меня взяли! Через полгода усиленных репетиций мне доверили выйти на манеж. Но вскоре произошло то самое несчастье, когда во время исполнения номера лопнула металлическая перекладина, и я упал спиной на манеж. Приговор врачей – инвалидная коляска навсегда… Около двух месяцев я лежал без сознания, а когда пришел в себя, мой первый вопрос врачам и профессору Балтрунасу был: «Когда я вернусь в цирк?» Врачи и медсестрички отвернулись, опустили головы. Профессор присел ко мне, погладил мою руку и после паузы, которая показалась мне вечностью, вымолвил: «Валюс, никогда ты в цирк больше не вернешься. Никогда». Я рвал на себе одежду, громил все, что было под рукой, меня скрутили, ввели успокоительное, а я все кричал: «Нет, нет! Я вернусь!» Признаюсь: у меня были две попытки уйти из жизни: не хотел никому быть обузой… А потом началась долгая многолетняя работа по восстановлению. Слово «реабилитация» тогда было не в ходу. Друзья поначалу навещали, привозили книги по этой тематике, я все это постигал. Когда на инвалидной коляске покинул больницу, первым делом поехал к директору Каунасского ДК профсоюзов и взмолился: «Я не могу жить без цирка, дайте хоть какую-нибудь секцию, буду детей учить!» И вот стал детишкам прививать навыки акробатической работы, а когда заканчивались занятия, я оставался в зале и работал до изнеможения, вплоть до того, что на матах засыпал: не хватало сил сесть в коляску. Я очень хорошо изучил школу Вейдера, но она была разработана для физически сильных, здоровых людей, а я тогда был почти обездвижен. И тем не менее на основании этой школы я придумал систему блоков, противовесов. Узнав о том, что у меня появилась положительная динамика, ко мне на занятия стали приезжать мои бывшие соседи по палате, они тоже включились в борьбу со своими недугами. Через два года и семь месяцев я сделал первые шаги на костылях, а на то, чтобы их отбросить и перейти на палочки, ушло ещё 5 лет. Еще через два года отказался и от палочек. Падение произошло в 1961 году, а вернулся в цирк я в 1969-м. Речи о возврате к номерам воздушного гимнаста быть не могло, и я придумал номер силового жонглера, поскольку всегда испытывал огромное уважение к сильным людям, истинным богатырям, всегда могучим и телом, и душой. Те мои номера и сейчас никто в мире повторить не может, к примеру, жонглирование двумя бетонными шарами каждый весом в 45 кг. Спортсменом-тяжеловесом я никогда не был, но в своем амплуа установил десятки мировых рекордов, многие из которых вошли в Книгу рекордов Гиннесса. И двигало мною не честолюбие, а желание показать людям, чего можно достичь, если не сдаваться обстоятельствам.
- Как вы пришли к выработке своего уникального комплекса восстановительных упражнений, не обладая тогда знаниями ни в медицине, ни в лечебной физкультуре?
- Это сейчас моя методика признана лучшей в мире, а первые мои попытки были временем проб и ошибок. Программа оздоровления нащупывалась интуитивно. Основана она на перепрограммировании центральной нервной системы по управлению нижними конечностями за счет компенсаторно-сохранной групп мышц.
- Почему официальная медицина долго препятствовала вашей методике? И как вы одержали победу и получили признание?
- Скепсис по отношению ко мне был связан с тем, что я не имел медицинского образования. После моего возвращения в цирк, где бы мы ни гастролировали, после представления выстраивались гигантские очереди, люди просили познакомить их с моей методикой. Директора хватались за голову, но все же отдавали свой кабинет, чтобы я мог подробно побеседовать с каждым. Когда молва об этом дошла до Минздрава СССР, то была созданаспециальная комиссия во главе с академиком Чазовым, чтобы ознакомиться с моей методикой, дающей такие фантастические результаты. Мне даже передали здание больницы № 19 при госпитале имени Бурденко. И семь лет проходила проверка того, что я наработал. К тому же многие приезжавшие в страну иностранные делегации на приеме у Николая Ивановича Рыжкова спрашивали, можно ли увидеть Дикуля, ознакомиться с его методами реабилитации. Он заинтересовался, чем вызван такой ажиотаж, ведь до этого он слышал обо мне только как о цирковом артисте, пережившем тяжелейшую травму и вернувшемся на арену. Меня нашли, мы встретились. Рыжков собрал совещание специалистов, выслушал заключения экспертов и тут же распорядился открыть первый в стране специализированный Центр реабилитации больных со спинно-мозговыми травмами и ДЦП. И в течение трех месяцев предоставить руководителю Центра В.И.Дикулю здание для осуществления профильной деятельности. Мне на выбор показали пять зданий, я выбрал это. И вот по сей день я руковожу нашим Центром. Сейчас я уже не директор, поскольку существуют возрастные ограничения, но занимаю почетную должность президента.
- Центры, работающие по вашей авторской методике, открыты и за рубежом?
- Так получилось, что первые мои разработки и авторские свидетельства попали сначала в Бельгийскую Академию наук. Меня попросили приехать с докладом, выслушали и, к моему удивлению, в течение одного года присвоили мне звания доктора в трех областях науки, в том числе Гранд-доктора философии. Там же решили открыть центры по внедрению моей методики. Кроме того, наши центры работают в США, Японии, в Польше, три центра - в Италии. Наши врачи ездят туда, контролируют правильность лечения пациентов и использования нашего уникального тренажерного оборудования.
- Сколько Центров Дикуля работают сегодня в России? Правда ли, что вам иногда приходится оплачивать лечение ваших пациентов собственными средствами?
- К нам приезжают люди из самых разных уголков страны и из-за рубежа. И хотя по статусу мы должны работать прежде всего с москвичами, стараюсь найти время для любого пациента. Приезжает мать с маленьким ребенком, вся в слезах. Ну как тут не принять и не помочь? И ведь все лечение у нас бесплатное. Практически все средства, которые поступают из зарубежных Центров Дикуля, я расходую на наших пациентов: оплачиваю их питание, одежду, процедуры, обследование, даже проживание, если иногородним приходится на время лечения снимать жилье. Да и москвичам, которые живут очень далеко и не в состоянии оплатить такси, мы помогаем. А вот три других московских центра - в Беляево, в Марьино и на Лосином острове - довольно сильно порочат мое имя. Они превратились практически в коммерческие клубы, где процветают фитнес и бодибилдинг. Процедур там назначают больше, чем необходимо, и это все за деньги. Я когда-то по глупости разрешил им использовать свое имя, не прочитал дотошно документы, и вот теперь надо исправлять ситуацию. Закрыть эти центры я, конечно, не имею права, но имя свое в их названии убрать вправе…
- Валентин Иванович, расскажите, пожалуйста, о вашем «тыле» - о семье, детях, внучке. У вас одни Валентины: сын, внучка, зять…
- Что внучку назовут Валентиной, я даже и не знал, держали в секрете до последнего. А вот о сыне я очень мечтал. И когда он родился, другое имя даже не рассматривалось. Ему сейчас 8 лет, он очень шустрый. Я его определил в секцию спортивной гимнастики…
Дочь мы воспитывали как мальчика, но не особенно строго. В прошлом она цирковая артистка, и не мудрено: с малых лет была с нами на гастролях, где ж ее оставишь? У нас в цирке так заведено: приезжаешь в какой-нибудь город на гастроли на два-три месяца и сразу определяешь детей в местную школу. После школы окончила ГИТИС, была режиссером, балетмейстером. А потом дочка закончила курсы повышения квалификации и работает теперь со мной инструктором по лечебной физкультуре. Внучке Валентине 9 лет, увлекается художественной гимнастикой и уже радует нас победами на соревнованиях.
- Расскажите о вашем обычном дне: от пробуждения до вечера.
- В пять утра я уже на рабочем месте, возвращаюсь домой очень поздно. В приемные дни у меня бывает до двадцати пациентов, я обязан перед беседой ознакомиться с историей болезни: показания, противопоказания, делаю пометки. За последние пять месяцев я только пять раз дома был. Полноценная семья, конечно, нужна, и Жанна с Валей приезжают сюда, мы общаемся, они здесь занимаются. Но взять и отвернуться от больного, приехавшего за тысячи километров, мол, подождите, жена приехала, - это не по-человечески и не в моих правилах. Помощь людям всегда на первом месте.
- Что бы вы хотели сказать людям, испытывающим сейчас отчаяние и депрессию?
- Во-первых, если человек, находящийся в отчаянном состоянии, опускает руки и начинает себя жалеть (а часто родственники потакают этому, ходя вокруг с трагическими лицами), то это первый шаг к поражению. Обязательно надо работать над собой, делать физические упражнения для укрепления общего состояния и тонуса, при этом происходит улучшение кровообращения. Тогда и времени на жалость к себе не останется. Надо стараться полновесно участвовать в жизни семьи, в принятии решений, а родные должны всячески этому способствовать, вплоть до выполнения одновременно вместе с ним восстановительных упражнений. Во-вторых, даже если на первых этапах динамика улучшения не столь впечатляет, как хотелось бы, нельзя бросаться в крайности и обращаться к разного рода шарлатанам, магам, кудесникам, экстрасенсам и «мануальщикам», которые только и ждут, чтобы ободрать вас как липку. Некоторые из начинавших у меня лечиться пациентов в поисках ускоренных курсов уезжали за границу, тратили последние сбережения, но потом неизменно возвращались сюда. Просили прощения за временное свое слабоволие, и мы начинали все сызнова, а время-то на восстановление во многом было уже упущено. Повторяю, не опускайте рук! Ни в коем случае нельзя отчаиваться и опускать руки! Потеря способности передвигаться самостоятельно – это не окончательный приговор судьбы. Работайте, боритесь, даже если диагноз ввергает вас в депрессию и отчаяние. Когда я был прикован к постели и вынужденному лежанию на спине, я часами мысленно делал упражнения: поднимал ноги, сводил их, разводил, сгибал и разгибал колени. Глянуть на меня со стороны – лежит обездвиженный человек, а на самом деле внутри меня происходила огромная работа. Уже потом я стал применять различные грузы, противовесы, блоковую систему. Конечно, имеет большое значение, с какой группой мышц ты работаешь, пусть тебе и твердят вокруг, что она никогда не оживится. Но движение приходит, когда мы компенсаторно начинаем задействовать другие мышцы, и после длительных усилий вы начинаете выполнять эти упражнения почти автоматически. Вот что мне часто приходится говорить телережиссерам и журналистам: «Каждым своим материалом или сюжетом о нашем Центре вы помогаете огромному количеству временно потерявших веру в себя людей». Сейчас на нашем ТВ то и дело мелькают призывы собрать деньги на операцию ребенка за границей. Фигурируют огромные суммы! Но ведь многие такие операции успешно осуществляются и в России, в том числе в нашем Центре! И святая обязанность нашего государства - вылечить этого человека без всех этих сумасшедших сборов денег! Часто приходится буквально отгонять от ворот Центра всяких проходимцев, которые начинают обрабатывать родственников, везущих к нам на лечение людей: «У Дикуля вы будете лечиться целую вечность, а мы вас поставим на ноги за месяц, правда, это будет стоить 150–250 тысяч…» И некоторые поддаются, проходят это месячное, с позволения сказать, «лечение», и им говорят: «Мы сделали все возможное. Теперь надо подождать два-три месяца, и организм начнет восстанавливаться», а сами тут же исчезают, телефоны молчат. Вот так на чужой беде мошенники зарабатывают миллионы. Государство обязано лечить такие болезни бесплатно, и реальные сроки здесь – не месяцы, а год-два. Надо беречь здоровье наших людей, ничего важнее быть не может!
Штрихи к портрету
Валентин Иванович Дикуль родился 3 апреля 1948 г. в Каунасе. Советский и российский народный целитель, артист цирка, народный артист России (1999). Доктор биологических наук. Руководитель российского медико-реабилитационного Центра лечения заболеваний опорно-двигательного аппарата. Отец Иван Григорьевич Дикуль (1920–1950), украинец по национальности, офицер НКВД, погиб в перестрелке с бандитами. Мать Анна Корнеевна умерла спустя два года, в возрасте 27 лет. До семи лет воспитывался дедушкой и бабушкой, затем жил в детских домах Литовской ССР. В десять лет увлекся цирком, стал заниматься гимнастикой, борьбой, акробатикой, жонглированием, придумывал трюки и фокусы. В 1961 году во Дворце спорта Каунаса во время исполнения номера в жанре воздушной гимнастики неожиданно лопнула стальная перекладина, к которой крепилась страховка, и Валентин упал с 13-метровой высоты. Три недели он находился в реанимации. Врачи диагностировали компрессионный перелом позвоночника в поясничном отделе, черепно-мозговую травму, 10 локальных переломов и вынесли приговор: всю оставшуюся жизнь придется провести в инвалидной коляске. Ценой невероятных усилий и придуманных им упражнений, безграничной веры в свои силы Валентин опроверг заключение врачей и через восемь лет вернулся в цирк, теперь уже в качестве силового жонглера. В дальнейшем установил десятки мировых рекордов. Но истинную всемирную славу В.И. Дикулю принесла разработанная им уникальная методика реабилитации больных с последствиями травмы позвоночника. В 1988 году открылся «Всесоюзный центр реабилитации больных со спинномозговыми травмами и последствиями детского церебрального паралича». В.И. Дикуль поставил на ноги и возвратил к нормальной жизни свыше 4 тысяч человек, которым врачи вынесли приговор «остаток жизни – в коляске», и это он считает своим самым большим достижением. Валентин Иванович Дикуль - член Паралимпийского комитета России, член Попечительного совета Международного клуба рекордсменов «Интерстронг». За вклад в развитие медицины награжден орденом Трудового Красного Знамени, медалями и грамотами правительства СССР и России. Дочь Анна (1980) от первого брака – специалист в области лечебной физкультуры. Сыну Валентину от второго брака с Жанной Викторовной – 8 лет.
